О словах: «Я знаю, что Аллах запретил это, но я буду это делать»

Ответить
Аватара пользователя
abu jafar
Сообщения: 582
Зарегистрирован: 31 июл 2008, 00:08

О словах: «Я знаю, что Аллах запретил это, но я буду это делать»

Сообщение abu jafar »

Хвала Аллаху Господу миров, мир и благословения нашему пророку Мухаммаду, членам его семьи и всем его сподвижникам.
Если в отношении какого-либо греха, который не достигает степени неверия, мусульманин скажет: «Я знаю, что Аллах запретил это, но я буду это делать», — указывают ли эти слова на то, что человек считает этот грех дозволенным или на то, что он издевается над запретами Аллаха?
Несмотря на то, что изначально для многих мусульман такой вопрос показался бы странным и надуманным в виду очевидности того, что человек признаёт запретность греха, о котором говорит, к большому сожалению, появляется необходимость разъяснять эти вопросы. А причиной этого становятся, люди, которых причисляют к знаниям, и которые в виду незнания убеждений и основ Ахлю-Ссунна уаль-джама’а на должном уровне, заявляют подобные вещи, вводя в заблуждение простых мусульман.
Наглядным примером этого стал египетский шейх Абу Исхакъ аль-Хуейни, который вот уже на протяжении 20 лет изворачивается и так и сяк, чтобы ответить на обвинения в его адрес по причине сказанных им слов с такфиром того, кто держал свои деньги в банке, и признавая, что ростовщичество является запретным, заявил, что будет продолжать получать с ростовщичества выгоду.
Затем после обвинений в хариджизме, риторика шейха изменилась и впоследствии он стал утверждать уже совсем не то, что сказал в первый раз, чем он запутал не только простых мусульман, но и некоторых студентов, которые приняли от него его оправдания. Они посчитали, что на самом деле он сделал такфир не за упорство в совершении тяжкого греха, а за дозволение этого греха, следовательно, в этом положении он непричастен к хариджизму.
Однако на деле и первое его высказывание и последующие так и не выбрались из области такфиризма и харджизма, поскольку он считает слова человека: «Я знаю, что Аллах запретил это, но я буду это делать», — указанием на то, что такой человек проявляет высокомерие перед запретом Аллаха или считает этот запрет дозволенным.

Итак, всё началось со слов шейха:
الرجل المصر على المعصية وهو يعلم أنها معصية فهذا مستحل، هذا مستحل وكفره ظاهر
«Человек упорно продолжающий совершать грех, зная о том, что это грех, то такой является дозволяющим его, он является дозволяющим, и его неверие явное».
И когда ему указали на это заблуждение, он, вместо того чтобы обратиться к книгам имамов Сунны, выяснить истину и просто признаться, что неправильно выразился, а истина заключается в том-то и том-то… Вместо этого он изменил свои показания, утверждая уже чуть-чуть другое, чем то, что произносил вначале, и сказал: «Ко мне обратились с вопросом касательно человека, которому донесли доводы о запретности ростовщичества, а он сказал: «Я знаю, что ростовщичество является запретным и то, что Аллах ниспослал его запрет в Коране, и что Сунна запретила его, но я буду питаться им». И в отношении такого я и сказал, что если он умрёт, упорствуя на этом, то он является неверным без всяких сомнений».
И здесь неокрепшие умы некоторых его последователей, да и обычные мусульмане по душевной простоте своей желающие найти оправдание для шейха, удовлетворились этим ответом, не видя подвоха. В чём же подвох? Подвох в переходе к намерению человека и суждении о его сердце обратным от того, что утверждает его язык. То есть, своим языком этот грешник говорит: «Я знаю, что это запрещено», а шейх, по причине дерзости этого грешника решил, что продолжение его слов: «но я буду это совершать» указывает на то, что он дозволяет этот грех.
И не обольщайтесь тем, что шейх в теории разделяет между постоянно совершающим грех и между дозволяющим его. Да, на словах он признаёт и утверждает об этой разнице, однако когда переходит к применению этих положений в действительности, оказывается так, что грешник, заявляющий о своём грехе, становится для шейха дозволяющим и соответственно неверным. А грешником-мусульманином он считает лишь того, кто не заявляет открыто таких слов, признаёт свою слабость, пытается скрыть свой грех, ищет пути избавления от него, хочет покаяться, но не может и т.д. и т.п., то есть, описывает совершившего грех тем, что по факту присуще праведникам, впавшим в тот или иной грех.
Вот и получается, что если некий хореограф скажет, что да, я знаю, что Аллах запретил музыку и танцы, но я люблю свою работу и продолжу работать преподавателем, то по мнению шейха он является дозволяющим грех и соответственно кафиром. Кто-то другой, может посчитать такого издевающимся над запретами Аллаха, а издевающийся кафир без разногласий. Третий скажет, что он возгордился и принижает запреты Аллаха и так далее. Их объединяет то, что все они полезли в сердце грешника, не имея на это права. То есть, если кто-то в теории признаёт убеждения и основы Ахлю-Ссунна, но на практике он их не применяет или применяет не к месту, то это указывает либо на их несоблюдение, либо на непонимание им этих основ должным образом. И поэтому человек может признавать, что присяга исламскому правителю нечестивцу является обязательной именно так, как это написано в книгах по основам Сунны. Однако на деле, стоит ему увидеть танцующего, пьющего, сажающего учёных в тюрьмы и притесняющего свой народ правителя, как от его слов и утверждений ничего не остаётся, и подчинение такому правителю он перестаёт считать обязательным.
Так и в этом случае, слова человека: «Я знаю, что ростовщичество является запретным, но я продолжу питаться им», шейх посчитал неверием, вопреки тому, что говорил о том, что заядлого грешника он не считает неверным. Однако этому конкретному грешнику он полез в сердце и утвердил обратное от того, что он произносил своим языком, то есть, описал его дозволяющим грех либо проявляющим высокомерие по отношению к Аллаху.
И здесь как нельзя кстати история, произошедшая с одним из сподвижников по имени аль-Уалид ибн ‘Укъба (да будет доволен им Аллах). ‘Алькъама говорит: “Мы были в войске, которое двигалось на римлян, и с нами был Хузайфа ибн аль-Яман, а амиром у нас был аль-Уалид ибн ‘Укъба. И аль-Уалид выпил вино, и мы пожелали применить к нему наказание (хадд), и тогда Хузайфа сказал: «Вы желаете наказать вашего амира в то время, как вы уже приблизились к вашим врагам, которые жаждут на вас напасть?!» И весть о нашем желании дошла до аль-Уалида, и он сказал: «Я непременно буду пить вино, даже если оно является запретным, и даже если это кому-то не нравится!»(Саид ибн Мансур 2001, Абдур-Раззакъ 9372, Ибн Аби Шейба 20603. Шейх Са’д аш-Шасри назвал это сообщение достоверным в «Тахкык аль-Мусаннаф» 11/77).
Обратите внимание на слова аль-Уалида: «Я непременно буду пить вино, даже если оно является запретным!», — и никто из сподвижников или имамов Ахлю-Ссунна не выносил ему такфир.
Также если допустить, что заявление о предстоящем совершении греха является неверием, то хотение и желание совершать грех должно быть неверием тем более. А Посланник Аллаха сказал:
مَنْ هَمَّ بِسَيِّئَةٍ فَلَمْ يَعْمَلْهَا كَتَبَهَا اللَّهُ لَهُ عِنْدَهُ حَسَنَةً كَامِلَةً فَإِنْ هُوَ هَمَّ بِهَا فَعَمِلَهَا كَتَبَهَا اللَّهُ لَهُ سَيِّئَةً وَاحِدَةً
«Кто пожелал совершить грех и оставил его, Аллах запишет у Себя одно полноценное благо дело, а кто пожелал совершить грех и совершил его, Аллах запишет ему один грех». (аль-Бухари 6491, Муслим 127), — и нет ни намёка о неверии того, кто желает совершить грех.

Более того, даже то, что человек даёт обет Аллаху о том, что будет совершать тот или иной грех, это не делает его кафиром! Ведь Посланник Аллаха сказал:
«مَنْ نَذَرَ أَنْ يُطِيعَ اللَّهَ فَلْيُطِعْهُ وَمَنْ نَذَرَ أَنْ يَعْصِيَهُ فَلَا يَعْصِهِ»
«Кто дал обет Аллаху повиноваться Ему, то пусть выполняет свой обет, а кто дал обет ослушаться Аллаха, то пусть не ослушается Его». (аль-Бухари 6696).
СубханаЛлах, даже если данный Аллаху обет ослушаться Его не указывает автоматически на издевательство над Аллахом и не делает человека неверным, то как могут его слова: «Я знаю, что Аллах запретил это, но я буду это делать» — указывать на его неверие?!

Затем у шейха Абу Исхакъа аль-Хуейни последовало ещё несколько этапов оправданий, не сильно отличающихся от предыдущих слов, которые завершились уже совершенно другими словами, и в одной из последних записей шейх сказал: «Мне передали вопрос на бумаге, и в ней спрашивающий говорит, что его дядя держит свои деньги в ростовщическом банке. После долгих увещеваний и споров, и мы вышли из себя, и он сказал: «Если ты так хочешь, то я люблю ростовщичество, наслаждаюсь ростовщичеством и буду продолжать питаться ростовщичеством». На это я ему ответил: «О сынок, если он произносил это, дозволяя то, что запретил Аллах, то он является кафиром. Если он дозволяет то, что запретил Аллах, даже если это нечто незначительное, покуда он знает, что есть довод с запретом этого, то ему недозволенно говорить: «Мне нравится, я люблю, я наслаждаюсь этим».
Совершенно верно, мусульманину не дозволено ни говорить это, ни желать этого, ни тем более совершать это. Но если невозможно узнать, произносит ли грешник эти слова дозволяя или не дозволяя, пока он сам об этом не скажет, тогда какой смысл шейх вкладывает в свои слова? Наверное такой, что если он говорит: «Я люблю ростовщичество, наслаждаюсь ростовщичеством и буду продолжать питаться ростовщичеством», — считая всё перечисленное запретным, то он не является дозволяющим и соответственно не является кафиром. Если так, то хвала Всевышнему Аллаху, мы получаем уже не очередную попытку оправдать заблуждение, а опровержение всем предыдущим словам шейха от самого шейха. Если же это не так, и шейх продолжает считать, что эти слова указывают на дозволение всего перечисленного, тогда ничего не изменилось в его манхадже и в его подходе к этому вопросу.
И если сподвижники и имамы после них не считали подобные высказывания указанием на неверие сказавшего так, как они не посчитали и слова аль-Уалида ибн ‘Укъбы (да будет доволен им Аллах): «Я непременно буду пить вино, даже если оно является запретным!», — указанием на его неверие в виде проявления высокомерия, издевательства или дозволения греха, то никому другому не подобает считать такие слова указанием на неверие совершающего тот или иной грех.
В этом вопросе есть грань, переступив которую человек последует за хариджитами, и эта грань — суждение о намерении грешника. Единственный путь узнать о том, считает ли человек что-то дозволенным или запретным — это либо откровение, которое прекратилось со смертью Посланника Аллаха (мир ему и благословения Аллаха), либо человек сам должен ясно сказать об этом. Как, например, если кто-то скажет: «Я знаю, что Аллах запретил прелюбодеяние, однако я считаю его дозволенным».

Сказал Ибн аль-Муляккын: «Если человек проявит довольство грехом по причине того, что страсть и жажда взяли над ним верх, но будучи при этом убеждённым в том, что это запрещено, то тогда он является нечестивцем (а не неверным)». (См. «аль-Му’ин» 397).
Сказал аль-Газали: «Проявлять ненависть ради Аллаха является обязательным, а тот, кто любит грех и проявляет довольство им, является грешником». (См. «аль-Ихья» 2/144).
Сказал аль-Хайтами: «Сомнение касательно того, что Аллах вменил в обязанность, является явным неверием, так как это влечёт сомнение общеизвестных положений религии, а поэтому подобное является куфром точно так же, как и отрицание этих фардов. Но этому не подобно проявление любви к тому, что ненавистно Аллахом и Его Посланником (мир ему и благословение Аллаха) или наоборот. Поистине, это не будет связано с куфром, если только он не полюбил это только по той причине, что оно ненавистно Законодателю, или же возненавидел это лишь по той причине, что Законодатель это любит». (См. «аль-И’лям би-къауаты’ аль-Ислям» 156).
Сказал Ибн Хазм: «Раз упорство в совершении греха является запретным без разногласия всей общины, то таким же образом покаяние за грех и его оставление является обязательным по единогласному мнению всей общины. И если он (упорствующий в грехе) скажет: «Я не буду каяться», то, воистину, он совершил великое нечестие, и является обязательным подвергнуть его назидательному наказанию (та’зир)». (См. «аль-Мухалля» 12/36).
Субхана-Ллах, если Ибн Хазм не делал такфир за слова: «Я не буду каяться», которые хуже, чем слова: «Я знаю, что это грех, но буду это совершать», то что говорить о такфире за произнесение вторых слов?!

Нет никаких сомнений в том, что радующийся своему греху хуже, чем тот, кто по своему невежеству упорствует в совершении малых и даже больших грехов, поскольку радующийся греху не далёк от того, чтобы посчитать запретное дозволенным, что в таком случае уже станет большим неверием, как об этом говорилось не раз.
Сообщается, что Ибн ‘Аббас (да будет доволен им Аллах) говорил: “О совершающий грехи! Не чувствуй себя в безопасности от плохого конца. Ведь то, что последует за грехом серьёзнее того греха, который ты совершил. То, что ты не стесняешься тех (ангелов записывающих деяния), кто у тебя справа и слева, и продолжаешь грешить — это хуже, чем сам грех. Ты смеёшься, тогда как не знаешь, что сделает с тобой Аллах, это больше чем сам грех. Твоя радость греху, который ты приобрёл хуже, чем сам грех. И твоя печаль из-за греха, который ты упустил, хуже, чем сам грех!” (Абу Ну’айм в “аль-Хилья” 1/324).

Некоторые фетвы признанных ученых по теме:

Спросили шейха Ибн ‘Усаймина: «Касательно дозволения греха, если какой-то человек совершает какой-то грех, независимо от того, тяжкий это грех или нет, и проявляет упорство в совершении этого греха, то можно ли выносить суждение о нём, что исходя из совершения этого греха и упорство в нём, он считает этот грех дозволенным? Или же истихляль – это деятельность сердца, о которой не будет известно, кроме как если человек сам об этом заявит?»
Шейх Ибн ‘Усаймин ответил: “Является необходимым, чтобы он сам заявил о том, что считает это дозволенным”. (Сл. “Шарх Сахих Муслим” № 9).

Шейх Ахмад ан-Наджми сказал: “Что указывает на истихляль греха, по причине чего раб Аллаха будет тем, кто посчитал запретную вещь дозволенной? Ответ: Истихляль – это деятельность сердца, когда раб Аллаха убеждён в сердце в дозволенности запретной вещи, в запретности которой вся община единогласна, даже если при этом сам он не сообщит об этом. Кто будет убеждён в том, что прелюбодеяние дозволено, то даже если он сам не будет совершать прелюбодеяние, он является неверным, тогда как тот, кто совершит прелюбодеяние, будучи убеждённым в его запретности, тот является мусульманином-нечестивцем.
Исходя из сказанного, каким образом мы можем узнать про истихляль? Ответ: мы может узнать об этом, только если он сам скажет это, например, скажет: «Поистине, вино – халяль! Ростовщичество – халяль! Прелюбодеяние – халяль!», или если он напишет об этом сам в книге, в достоверности принадлежания которой ему не будет сомнений.
Что же касается случая, когда человек сам не сказал об этом, тогда мы не можем утверждать это, ибо истихляль – это деятельность сердца, а то, что находится в сердце ведомо только Одному лишь Аллаху. И на основании этого разбора рушится аргумент тех, кто обвиняет в неверии за тяжкие грехи, даже если человек совершает их упорно”
. (См. “аль-Фатауа аль-джалийя ‘ан манахидж ад-да’ауийя” 1/98).

Спросили шейха Салиха аль-Фаузана: «Каковы условия, которые обязан знать искатель шариатского знания, чтобы судить о человеке, что он является тем, кто посчитал запретное дозволенным, чтобы сделать такфир этому человеку за дозволение греха?»
Шейх ответил: “Условием этого является, чтобы человек сам заявил о том, что он считает дозволенным грех, либо произнеся это языком, либо написав об этом. Т.е. сказал о том, что этот грех халяль, или написал о том, что этот грех халяль. Тогда мы и можем выносить суждение о том, что этот человек посчитал грех дозволенным. А без этого не выносится суждение о нём, что он является дозволяющим грех”. (Сл. “Захирату-ттадби’ уа-ттафсикъ уа-ттакфир”).
Также шейха аль-Фаузана спросили: «Становится ли неверным тот, кто пренебрегает грехами? То есть, сам он открыто не сказал, что эти грехи дозволены, но он пренебрегает грехами и совершает их, несмотря на то, что знает, что это запрещено».
Шейх ответил: “Если он убеждён в том, что эти грехи запрещены, то он не становится неверным, а пренебрежительное и халатное отношение к грехам указывает на слабость его имана”. (См. “аль-Иджабат аль-мухимма” 2/35).

Спросили шейха Салиха Али аш-Шейха: «Указывает ли пренебрежение грехом на то, что человек дозволяет этот грех, а следовательно, становится неверным?»
Шейх Салих ответил: “Кто убеждён в том, что грех является дозволенным, тот становится неверным. А что касается того, кто совершает этот грех, пусть даже пренебрегая этим грехом, но при этом убеждён внутри в том, что это харам, то у такого человека хукм подобных ему грешников”. (Сл. “Шарх Китаб ат-таухид”).


По ссылке наставление, которое сделал шейх Хишам аль-Бияли шейху Абу Исхакъу аль-Хуейни с приведением его записей аудио и видео.
www.youtube.com/watch?v=N9yCnZclKl4
Ответить